Мистер и миссис Фоули приветствовали Лестрейнджей дружелюбно, предложили им чаю, отказываться от которого последние сочли невежливым. Домовых эльфов у Фоули не было, хотя несколько поколений назад они были довольно богатыми. Пока родители вежливо общались на отвлеченные темы, Рабастан осматривал гостиную, попивая чай. Он не особенно вслушивался в пустую болтовню и через четверть часа она ему надоела, поэтому, не слишком задумываясь о том, вежливо это или нет, Лестрейндж-младший поинтересовался, с трудом скрывая раздражение в голосе:
— А где же сама Мельба? — если бы не мать, напоминавшая ему это имя всю дорогу к семейству Фоули, он вряд ли бы вспомнил его, за что он был ей благодарен.
Мать Мельбы стала оправдываться, сумбурно объясняя что-то про то, что девушка, вероятно, задержалась на работе и ей очень жаль или стыдно, Рабастан не разобрал. Неловкий момент сгладил старший-Лестрейндж, поинтересовавшийся у миссис Фоули, где же работает ее дочь. Услышав «аптека в Косом Переулке», мужчина стал слушать с большим интересом. Насколько он помнил, налет Пожирателей не затронул аптеку. А жаль.
— Я слышал, — равнодушно протянул он, — сегодня в Косом Переулоке был налет Пожирателей смерти, или как их там, — миссис Фоули ахнула и побледнела на пару со своим мужем, — но авроры подоспели быстро, слава Мерлину, и, насколько мне известно, аптека не была затронута, но я не могу ручаться за правдивость этой информации.
Большого облегчения от его слов родители Мельбы не почувствовали, но миссис Лестрейндж постаралась их как-то успокоить.
В камине полыхнуло зеленое пламя и из него вышла девушка, а вслед за ней какой-то мальчишка. Своим появлением она порадовала родителей, с лиц которых постепенно сходила бледность. Краем глаза Рабастан увидел, что мать плотно сжала губы, что означало лишь одно: недовольство. По ее мнению, аристократки не появляются из камина, тем более в обществе непонятных мальчишек. Именно этот мальчишка приковал к себе взгляд Рабастана. Он узнал его. Это был именно тот мальчишка, на которого у него не поднялась рука пару часов назад. Это был именно тот мальчишка, родители которого умерли пару часов назад от руки Рабастана. Такого не забудешь. Лестерйндж постарался убрать выражение шока со своего лица, но вряд ли кто-то подумал, что это относится к мальчишке.
Вся чета Фоули извинилась и откланялась. Рабастан с ликованием в глазах повернулся к матери:
— После этого ты еще будешь настаивать на нашем браке?
Было видно, что миссис Лестрейндж находилась в растерянности. С одной стороны, она понимала, что эта девушка не соответствует ее сыну, с другой стороны, Фоули все же были чистокровными, а союз с Лестрейнджами пошел бы им на пользу и, возможно, вернул бы былую честь. Она не успела ничего ответить, поскольку Фоули-старшие вернулись к ним. Они извинялись за свою дочь, сообщив что она скоро спустится. Так же они стали рассказывать о том, что Рабастан и так знал, однако тщательно менял выражение своего лица в соответствии с ходом рассказа: ужас, когда речь шла о погроме в Косом Переулке и о смерти родителей мальчика, жалость и сочувствие, когда они сообщили, что мальчик чудом выжил. «Ага, чудом,— скептически подумал Рабастан, — только если меня назвать чудом». Миссис Лестрейндж тем временем спросила, что же теперь будет с мальчиком. «Если бы я ее не знал, подумал бы, что ее это действительно волнует». Миссис Лестрейндж была великолепной актрисой и усомнится в том, что она искренне сопереживает мальчику было трудно.
— Наверняка у него остались какие-то другие родственники. Как думаешь, ты бы смог узнать это?
На несколько секунд настала тишина, Рабастан посмотрел на свою мать и его брови взлетели вверх от удивления, когда он понял, что та обращается к нему. «Что ты задумала черт возьми».
— Да, возможно, может быть, — Лестрейндж был не рад такому повороту событий. Мало того, что они не исчезли из этого дома, забыв об этом дне, так еще он должен что-то делать. Фоули заметно оживились. «Тешьте себя ложной надеждой. Этого брака не будет». Рабастан мило им улыбнулся. Тем временем, они вспомнили о том, что их дочь так и не познакомилась с этим милым молодым человеком. Миссис Лестрейндж предложила Рабастану подняться к Мельбе, узнать, все ли в порядке, на что он услышал направление от миссис Фоули: «наверх, вторая дверь направо». Как только он вышел, то тут же услышал свое имя и имя девушки. У него сложилось впечатление, что единственные, кто был заинтересован в этом браке, это миссис Фоули и миссис Лестрейндж. Зачем его отец отправился вместе с ними, Рабастан не понимал, хотя так, видимо, было нужно. С момента прибытия девушки прошло уже около получаса, хотя мужчина точно помнил слова миссис Фоули о том, что она скоро спустится. Хмыкнув, он подошел к нужной двери и постучал.

С другой ролевой, но за этого же персонажа.
Услышав шаги в свою сторону, девушка хотела сделать шаг назад, но вовремя остановилась - кто знает, что там, за ее спиной. Даже если обернется, все равно ничего не увидит, поэтому пришлось беспомощно "вглядываться" вперед, но так ничего и не увидеть. Дафну слегка передернуло, когда теплая рука коснулась ее руки и куда-то повела. Наверное, это было слишком неожиданно, поэтому Фие никак не отреагировала, а лишь как тряпичная кукла поволоклась следом. Почувствовав свободной рукой кресло, что-то Дафне подсказало, что именно к креслу ее и вели - рука ведущего ослабла и девушка приземлилась на кожаное сиденье, которое к тому же неприятно скрипело. Голос психолога, назвавшегося Питером Хайдом, казался лживо-равномерным. Дафна сама не знала, почему так решила. Просто, показалось. На первые слова она никак не ответила - стандартные фразы "лекарей душ", привыкла уже к ним. Лишь коротким кивком она отреагировала на его приветствие. Только сейчас Фие поняла, почему ей так не комфортно - очки. Она находилась в помещении, да еще и в очках. Жутко непривычно. А девушка любила комфорт, поэтому сняла их и положила к себе на колени. Бесцветные невидящие глаза были устремлены прямиком на психолога. Да, наверное это страшно, но Дафна этого не понимала, потому что попросту не знала. Так же по бокам и под глазами можно было рассмотреть едва заметные шрамы, искусно замаскированы хирургом.
- Я никогда не считала психологов такими же людьми, как и остальные. Поэтому и доверяю вам, не зная вас. - неужели у нее такой ужасный, хриплый голос? Он еще и казался безумно громким, хотя говорила девушка вроде как тихо, во всяком случае ей так казалось. Откинувшись на спинку кресла, чувствуя себя уже совершенно спокойно - она точно в данный момент ни на что не наткнется, Дафна повернула голову в бок, ибо понимала, что в голова была повернута точно на мистера Хайда. Да, ему, наверное, страшно. Она помнит, как на нее отреагировала девочка в больнице, когда та была без очков - плач, крик, истерика. От этого сердце неприятно сжималось. А ведь Дафне сейчас только семнадцать, она только вступает в жизнь, ничего толком еще не сделала, а ее уже боятся, как мило. Она даже была готова сейчас заплакать, почувствовала, как неприятный ком подступил к горлу, но нет, плакать она не будет. Нельзя. - Я не знаю с чего тут можно начать. - слегка подрагивающий голос, перемешанный с хрипотой, не понравился его обладательнице еще больше. Фие нахмурилась, опустила голову и снова стала слушать. Слушала, как за окном проезжают машины, чьи-то чужие голоса, смех, слушала дыхание Питера Хайда, свое похрипывание. Ох лучше бы она вернулась в детство и окончательно заболела аутизмом, а не испытывала только признаки. Сейчас была бы на уровне ребенка с синдромом Дауна и все было бы прекрасно. Они же воспринимают этот мир так радостно и чисто, будто бы в нем нет предательства, зла и боли. Большее, наверное, что в данный момент ожидала Дафна, так это то, что Питер Хайд, дядя-психолог, сядет за свой большой деревянный, покрытый лаком стол, достанет бумагу и начнет что-то царапать на ней ручкой, раздражая чуткий слух пациентки. Психологи всегда так делают. Делали, во всяком случае. Может сейчас что изменилось, черт их знает. В любом случае Дафне не меньше хотелось познать себя, все тайные уголки своей души, поэтому она чуть ли не обожествляла психологов - людей, так холодно воспринимающих поступающую к ним информацию. Вот она, выдержка. А еще они обладают тайными знаниями. Ведь взять к примеру те же рисунки, которые нас заставляют рисовать эти "лекари" - для нас это просто рисунки, а для них это как для врача анализ крови, как личное досье. Дафна тоже так хочет. Получится ли?

-

к сожалению, постов не осталось, но если вдруг действительно загорит, то пущусь на поиски.